Костёр
разгорался. Каждое мгновение язычки пламени становились выше и
наполнялись силой. Огонь даёт тепло… свет… жизнь… может исполнить любую
мечту… Искры взлетали до самого неба, до самых звёзд. Вероника
сидела перед костром, подкидывая время от времени поленья, и зачаровано
смотрела на огонь. Она была тут счастлива… одна в лесу… между травами и
небом…
Я так боюсь, что это сон Тоска. В
старости уже нет душераздирающих эмоций, сил на крики, громкий плач.
Только тоска… об умерших раньше тебя, о не воплотившихся мечтах и
упущенных возможностях. Ольга Васильевна медленно, с трудом
поднялась с мятой постели и став босыми ногами на холодный пол сделала
несколько шагов. Ноги болели и не слушались. От холода сводило все тело.
Была уже глубокая осень, а дом ещё ни разу не отапливался.
Жили собі
дві Пані. Одну звали Сірою, бо обличчя в неї було завжди сірим. А друга
Пані називалась Зеленою, бо мала зелені очі і волосся зі свіжої трави. ....
Пустошь
Тая открыла глаза. Песок. Везде песок. Палящее солнце. « Это
пустыня?» Девушка с трудом встала на ноги. Песок обжигал. Тая прошла
несколько шагов вперед, и запнувшись за что то, упала. Из песка
поднималась стена…
Это была дверь… обычная белая дверь.
- Оля, вынеси, пожалуйста, мусор.
- Мам, ну я и так мыла сегодня посуду.
- Ладно, сама вынесу, - вздохнула Мила.
- Мам, я тогда пойду, погуляю, хорошо?
- Иди, но не забудь, что тебе еще надо выучить стих.
- Так он у меня послезавтра, успею! - Оля пулей вылетела из квартиры.
Мила вздохнула и села в коридоре на стул. Последнее время ей было очень тяжело.
Броварчанин Іван Лопуцька, сивий, худорлявий чоловік стояв ввечері на
колінах перед вишитою іконою Спасителя, яку повісила у вуглику
маленької спаленьки його дружина, і слізно молився: -- Господи, якщо ти є на небі, зроби мене коровою. .....
Несколько слезинок упало на белоснежный пододеяльник, и они начали растекаться большими пятнами.
- Не плач. - Я умираю, так быстро прошла жизнь. Кто бы мог подумать, что
я увижу свою правнучку, да еще и такую взрослую. Знаешь, я раньше
думала, что внуки не такие родные, как дети, ну а правнуки - тем более.
Но оказалось, что мы их больше любим, чем детей. А ты… - у старушки на
глазах выступили слезы. – Я каждый день благодарю Бога, что смогла
узнать тебя… Дожить до тебя. Радочка… Тебе скоро семнадцать, ты у меня
такая красавица! Я этот разговор хотела отложить до твоего
совершеннолетия, но время отлагательств не терпит, поэтому…
Не выходи на улицу, не совершай ошибку… И. Бродский
Дзявчить
будильник. Такий химерний, та ще й зеленого кольору. Одразу з’являється
пані Тверезість. Вдягнути на нього намордника, вимкнути! Отже, вже
дванадцята. Треба раніше лягати спати. Ці соціальні мережі – болотиста
місцина Полісся: відводиш ліву руку від клавіатури, права – ще
впевненіше лягає на мишку. Мишачі перегони на витривалість. ........
Ненаписане місто
Потрісканий асфальт. Стаціонарна зграя голубів. Ти на площі
Шевченка у Броварах. І поки не поїхав подорожувати далі, вирішивши, що
тут немає нічого цікавого, скажу про місто ненаписане.
Знаєш, десятки років тому серед зими діти самі заливали тут
ковзанку. Цілодобову і безкоштовну. До війни тут було кільце трамваю.
Відтоді він так і не повернувся до міста. Як не повернулася на своє
місце і церква святих Петра й Павла. Вона воскресла – далі. Тут
залишився – Шевченко. Підемо до скверу.
